Комната мертвых - Страница 67

Может ли безумие до такой степени поразить человеческий разум?..

Люси вернулась из кухни с коробкой пиццы. Как она может есть под такие разговоры?.. Все равно что устраивать пикник на кладбище…

— Люси… Я не буду… Я лучше пойду покурю…

Набросив на плечи плед и сжимая в руке ломтик пиццы, Люси вышла вслед за ним на веранду. Поглощенная ходом расследования настолько, что это уже становилось похожим на одержимость, она спросила:

— А кроме этих кукол, ты нашел в доме Верваеке что-нибудь, имеющее отношение к таксидермии? Скальпели, другие медицинские инструменты, химические вещества? Или чучела животных?

Норман с жадностью затянулся несколько раз подряд, сжимая сигарету непослушными от холода пальцами. Донесшийся из темноты хруст ветки заставил его вздрогнуть.

— Нет… Я тебе уже говорил.

— Что известно об этой женщине?

Лейтенант обвел взглядом окрестности. Никого. Странно — он мог бы поклясться, что…

— На данный момент не так уж много. Соседей у нее нет. Знакомые мужчины оплачивают ее банковские и телефонные счета, интернет — словом, всю электронную жизнь. Ее родственников тоже опрашивают. Надеюсь, появятся какие-то новые сведения, которые выведут нас на ее сообщника или сообщницу. Физические приметы — крепкая, мускулистая, обритая наголо.

Люси плотнее закуталась в шерстяной плед. Стоял настоящий рождественский мороз, превративший иглы сосен в ледяные острия.

— Восстановим факты с самого начала, в хронологической последовательности, — заговорила она. — Восемь с лишним месяцев назад, в апреле две тысячи третьего года, из зоопарка, расположенного в Мобеже, в пятистах километрах отсюда, похищены кенгуру-валлаби. Четыре месяца назад из Лилльского зоопарка похищена волчица, а месяц назад — четыре обезьяны-капуцина. Все животные — самки. Самцы найдены обескровленными. Кровь выпущена из их тел через перерезанные подвздошные артерии. Также у них вскрыта околосердечная сумка и перевязана аорта. Подобная процедура использовалась анатомами эпохи Возрождения и позднее, в восемнадцатом веке, — Фрагонаром и его последователями, авторами своеобразных скульптур, созданных из тел с обнаженной мускулатурой…

— Но зачем убийца использовал эту технику, если не собирался делать с телами животных ничего подобного — он ведь просто оставил их на месте преступления? Почему бы не убить их обычным ударом ножа? И потом, зачем ему вообще понадобилось их убивать?

Люси слегка поежилась в своем шерстяном коконе.

— Потому что он не просто убивает ради убийства — ему нужно успокоить свое внутреннее смятение. Это достигается с помощью определенных ритуалов. Серийный убийца или психопат могут использовать всевозможные ухищрения, чтобы замести следы и запутать следствие. Но есть две вещи, которым они не могут противостоять, два основных элемента, управляющие их поведением и самим рассудком: modus operandi и нечто вроде подписи, фирменного знака… Однако продолжим анализ. По словам Леона, похищенные из зоопарка животные очень трудно поддаются натурализации, и таксидермист, который хочет сделать из них чучела, должен обладать широкими познаниями и практическим опытом. Поэтому наш убийца, скорее всего, очень хороший специалист. Причем он постоянно тренируется. Поэтому, как я уже говорила, я предпочла бы, чтобы те кошмарные куклы оказались сделанными на основе кошачьих тел…

— Понимаю. Он оттачивал свое умение на материале, который проще всего раздобыть.

— Именно! Он мог подбирать бродячих кошек и собак на улице, их могла поставлять ему Верваеке из ветеринарных клиник… Леон говорил о филиалах Общества защиты животных — этот след тоже нужно будет проверить. Словом, эти куклы появились не вчера. Отсюда можно заключить, что Верваеке и ее напарник знакомы уже довольно долгое время и к тому же разделяют одни и те же пристрастия, которые можно назвать… э-ээ…

— Странными? — подсказал Норман.

— Ну да, вроде того. Может быть, что-то удастся выяснить, если проследить за ночной жизнью Верваеке. Садомазохистские клубы, свингер-клубы, все такое…

— Этим уже занимаются. Но на это нужно время.

— Время, которого у нас уже нет, к сожалению… Продолжаем. В прошлую среду, как можно заключить из почтовых штемпелей на письмах, адресованных родителям Мелоди Кюнар, обычный заброшенный склад превратился в место преступления. Один из похитителей убил — ну, скажем так: с крайней деликатностью — девочку, которая в его глазах уже утратила человеческий статус, превратившись в вещь. Внешнее сходство ребенка с куклой — кукольное личико, льняные волосы, детская чистота и свежесть — все это оживило какие-то воспоминания из далекого прошлого убийцы, счастливые и болезненные одновременно, которые ему неудержимо захотелось возродить…

Люси проглотила последний кусочек остывшей пиццы и слизнула крошки с пальцев, прежде чем продолжать:

— Хм-м… Деньги сразу же отошли на второй план, стали чем-то малозначимым… Хм-ммм… Эта материализация фантазий, неосознанная цель всей прежней жизни — вот что стало главным… Вот почему на следующий же день исчезла вторая девочка. И в этот раз вообще не шла речь о выкупе… Прежние тренировки на животных, их расчленения имели смысл. Это лишь отголоски непонятной ускользающей боли, потребность выразить ее, которая реализовывалась в работе скальпелем. И вот теперь художник дал волю своему вдохновению. Он перестал заниматься животными, он перешел к наивысшей стадии. А поскольку доступа к моргам и медицинским институтам у него нет — что он делает?