Комната мертвых - Страница 87

Она в ярости металась по комнате, словно обезумевший бык.

— Кларисса умерла из-за вас! Из-за вас — гребаных копов, журналистов!.. Это вы ее… напугали! Из-за вас она стала считать меня монстром!

Пистолет плясал в обожженных пальцах. Женщина продолжала буйствовать. По ее взгляду Люси поняла, что спасения нет. Итак, один из ее любимых сюжетов закончится плохо. Солнце не взойдет…

Прижавшись спиной к стене, она закрыла глаза, чтобы не видеть последней вспышки. Ее дочери… Молочная сладость… Нежность теплых крошечных тел… Розы в саду…

Да хранит вас Господь от всех ужасов этого мира, девочки мои… Ваша мама вас любит…

— На этот раз прощения не будет! Вы все сгорите в аду!

Она навела пистолет на Люси. Расстояние между ними не превышало нескольких сантиметров…

Пара секунд — и все будет кончено…

Сначала кровь… Потом остановка сердца… Потом — вечность.

Зло притягивает зло. Все должно было закончиться именно так…

Глава 45

Шел дождь. В самой середине зимы. Потоки воды вонзались в землю, как ледяные лезвия, — такие холодные, что от них не спасала даже самая плотная одежда.

Сегодня хоронили полицейского. Человек, погибший при выполнении служебного долга, всегда вызывает почтение. Ни один из офицеров, сержантов и остальных сотрудников служб правопорядка не осмеливался отвести глаза от поникшего флага, пропитанного дождевой водой.

Большинство из них не были знакомы с жертвой.

Пьер Норман плакал. Эти слезы влекли за собой нескончаемую череду тяжелых воспоминаний, каждое из которых лишний раз говорило о том, что наше существование — лишь песчинка, крохотная капля в Мировом океане. Хорошие люди погибают, а злодеев все больше. Так будет всегда. Мы лишь напрасно тешим себя иллюзиями, думая о том, что в один прекрасный день все, ради чего мы трудимся, наконец-то свершится…

Женщина медленно приближалась к собравшимся, пробираясь между белых и серых надгробий. До этого она какое-то время стояла в отдалении, у подножия сикомора. Но потом решила все же присоединиться к похоронному кортежу.

Дождь еще более усилился.

Скованно двигаясь в непривычной черной форме, она скользнула под широкий плащ лейтенанта Нормана и прижалась к нему. Рядом с ним она чувствовала себя хорошо. И знала, что это взаимно.

— Это был хороший полицейский, — прошептала она ему на ухо. — Все его ценили. Виновные заплатят за это жизнью…

Пьер Норман взглянул на нее, не отвечая. В его глазах женщина прочитала смятение, в молчании — глубокую горечь. Да, таков Пьер Норман, весь состоящий из контрастов. Прочный снаружи и изломанный внутри… Как любой полицейский.

— Колен все принес в жертву работе, включая свою семью… — наконец произнес он еле слышным голосом. — Он… как бы это сказать?.. он так в нее верил, столько ей отдавал… И вот… Простое вмешательство в стычку… и вот так все закончилось…

Его голос дрогнул. Люси сжала его руку между своих ладоней.

— Смерть всегда наносит удар откуда не ждешь…

Они оба сполна прочувствовали истинность этих слов. Колен, собиравшийся ехать домой после заурядного вызова по поводу драки, из тех, что случаются по сто раз в день, домой не вернулся. Люси уже простилась с жизнью под дулом пистолета — за секунду до того, как Пьер открыл огонь и убил Вивиану Делаэ…

Столько сломанных судеб…

Люси подняла голову. Дождь понемногу стихал. Колен… По сути она обязана ему жизнью. Это он позвонил Пьеру, который в тот момент выяснял подробности о сгоревшем на пожаре Виго Новаке.

Именно Колен сообщил Пьеру о том, что Кларисса Верваеке раньше работала в приюте для животных в Птит-Синт. Благодаря ему Пьер вспомнил это название, которое недавно мельком увидел на экране монитора Люси, и вышел на след. Приехав в этот приют, он расспросил сотрудницу, Кристиану Корнэй, та назвала адрес Делаэ… Дальше — призрачный город Эперлек… подземные пещеры… Все произошло так быстро…

Послушно сидя в своем манеже, Клара и Жюльетта трясли погремушками. Теперь, семи месяцев от роду, они наконец стали позволять мамочке высыпаться… ну, хотя бы изредка. У них начали резаться зубки, и поэтому Люси все же приходилось вставать по ночам, чтобы их успокоить. Пьеру это тоже удавалось, пожалуй даже лучше, чем ей.

Люси пристально разглядывала линию жизни у себя на правой руке, похожую на шрам от тонкого лезвия.

— Как ты думаешь, — спросила она Пьера, — на что похожа линия жизни Вивианы Делаэ?

Тот медленно закрыл глаза и вздохнул.

— Ну вот, теперь линии жизни… Эта история закончилась три недели назад, а ты продолжаешь о ней вспоминать целыми днями. Перестань… Пожалуйста.

Но Люси его почти не слышала — она продолжала говорить словно сама с собой, машинально водя указательным пальцем по раскрытой ладони.

— Должно быть, она вся изрезана… Столько несчастий… Как тут не…

— Люси! Хватит об этом, прошу тебя!

Пьер поднялся с места и, схватив огромную папку со стола, воскликнул:

— Я не хочу больше этого видеть! Эта история за-кон-че-на!

Он в раздражении швырнул папку обратно на стол. Листки разлетелись во все стороны. Вслед за ними выскользнула тетрадка — одна из тех, что Люси хранила в своем шкафу. Он взял ее и пролистнул несколько страниц.

— Положи на место!

Но Пьер отошел в дальний угол комнаты, зачитывая вслух:

— «В восемнадцать лет Вивиана Делаэ получила наследство, перестроила семейный дом, стоящий в лесу, и сожгла все, что было связано с ее отцом. Фотографии, бумаги, личные вещи. Затем она…»